Замечательный человек маркиз де Сад

Папаша маркиза, де Сад-старший, был известный либертен, то бишь вольнодумец, атеист, как бы это повежливей выразиться, человек свободных нравов. Дело в том, что борьба против ограничений, налагаемых религий, у либертенов проявлялась в основном по части редкостной половой распущенности, собственно, и в историю они вошли не как открыватели новых горизонтов, а как законченные развратники (с трудом удерживаюсь от употребления более крепкого слова). Де Сад-старший был ещё не самым худшим представителем этой братии, но все равно оказывал на сына немалое влияние и своим образом жизни, и своими записками (тоже писатель был, оказывается, хоть и не столь прославленный, как сын), в которых отвергал все моральные ограничения и прославлял разум. Что любопытно, под конец жизни де Сад-старший в делах молодости раскаялся и даже ушел в монастырь, откуда с ужасом наблюдал за тем. что вытворяет его сынуля и пытался как-то его образумить, но тщетно.

Еще у маркиза был дядюшка – аббат де Сад. Несмотря на сан и положение в обществе, аббат тоже был преизрядный либертен. Маркиз де Сад в раннем детстве несколько лет жил у него и впоследствии характеризовал дом своего дядюшки как самый настоящий бордель. Похоже, именно из этих детских воспоминаний впоследствии сформировался образ священника-распутника, который часто встречается на страницах произведений маркиза.

Учился де Сад в колледже иезуитов. Как хладнокровно замечает автор жизнеописания, из колледжа маркиз помимо ученых знаний вынес «увлечение систематизацией, флагелляцией и пассивной содомией», которое пронес через всю жизнь. Кстати, это был лучший парижский колледж, в котором в разные года учились Вольтер, Робеспьер и Демуллен (так и хочется перефразировать Жванецкого: «может, пора в иезуитском колледже что-то подправить?»).
Женился де Сад в чём-то удачно, а в чём-то и нет. Жена его любила, покорно сносила все выходки мужа, по мере сил выручала его из неприятностей, пока он ее окончательно не достал. Зато вот теща де Сада была женщина добродетельная и как могла пыталась де Сада исправить. Когда же поняла, что это бесполезно, то безо всяких колебаний засадила его в тюрьму, тем более посадить его было за что. Оргии, издевательства над проститутками и самое главное – многочисленные случаи богохульства, охотно подтверждённые свидетелями. Всё остальное де Саду простили бы.  Свои сексуальные пристрастия на знатных дамах он никогда не проявлял, к заявлениям от проституток суды относились весьма скептически, да и откупиться от них было вполне реально. Но вот богохульство – это было уже серьезно. Но если бы не вмешательство тещи, которая из каждого такого дела раздувала бешеный скандал, де Сад и тут смог бы увернуться от правосудия. Так что, похоже, Юкио Мисима в своей пьесе «Маркиза де Сад» был не так уж и не прав, обвиняя тещу де Сада в том, что это она вконец замучила своего несчастного зятя.

С другой стороны, тюремное заключение оказалось для де Сада как для писателя очень полезным. Именно в тюрьме он написал большую часть своих трудов, можно сказать, что как писатель де Сад родился в казематах Бастилии. Кстати, в одной из своих тюрем де Сад повстречал Мирабо, сидевшего отнюдь не за политику, а тоже за распутство, – и они возненавидели друг друга с первого взгляда.

Де Сад успел поучаствовать и в Великой Французской революции, причем как жертва кровавого режима Бурбонов и автор революционных памфлетов, даже выдвинулся на пост председателя секции. Но что забавно, когда де Саду в его новой роли представилась великолепная возможность воплотить в жизнь свои кровавые фантазии, он обстановкой ни разу не воспользовался. Напротив, де Сад не смог отсидеть на председательском месте даже одного заседания революционного суда, что было замечено «товарищами» и поставлено ему потом в вину. Впрочем, де Сад был не из тех, кто идет в ногу с большинством. Инфантильный, предельно эгоистичный, впечатлительный, непостоянный, при этом очень талантливый и очень несчастный. Всю жизнь он отстаивал свое право жить так, как ему хочется, и растерялся, когда вся его родная Франция начала жить так, как ей хочется.