Фильм "Мюнхен"

Фильм “Мюнхен” рассказывает об операции израильских спецслужб по уничтожению организаторов теракта во время Мюнхенской олимпиады.

 

Тогда, напомню, несколько арабов из группы “Черный сентябрь” захватили в заложники израильских спортсменов и попытались вместе с ними вылететь из Германии. Антитеррористическая операция немецких спецслужб окончилась неудачей: все заложники были убиты в ходе штурма. Израиль в качестве ответного шага объявил охоту на людей, тем или иным образом участвовавших в работе “Черного сентября” и причастных к мюнхенскому теракту. Большинство из намеченных к уничтожению жертв находились в разных европейских странах, а потому Израиль был вынужден посылать своих агентов на эту операцию без какого-либо юридического прикрытия, как на вражескую территорию. Фактически, это был террор в ответ на террор.

О подробностях данной операции известно не слишком много, поэтому то, что Спилберг показывает в фильме, можно считать скорее авторской интерпретацией событий, нежели опытом исторического расследования. Похоже, Спилберга с самого начала интересовало в этой история вовсе не “реалистичность”, а поведение обычных рядовых граждан, которые по приказу Родины стали палачами. Участники группы по уничтожению террористов в трактовке Спилберга – не спецназовцы и не профессиональные агенты спецслужб; их выбирают не за умение хорошо стрелять или разбивать ударом кулака толстенную доску, для них гораздо важнее знание европейских языков и опыт жизни на Западе. Правда, один специалист-подрывник в команде все же присутствует, но он все время жутко нервничает, то и дело ошибается (то много, то мало взрывчатки положит), а потом и вовсе признается, что по профессии и по призванию он вовсе не минер, а наоборот – сапер, и ставить мины для него – просто нож острый. Остальные члены команды тоже не испытывают от убийств, пусть даже и для блага Родины, никакого удовольствия, и постоянно рассуждают друг с другом на тему того, что, с одной стороны, насилие лишь порождает ответное насилие, на место одного убитого араба встает другой, еще хуже, на месте одной разгромленной террористической организации немедленно возникает новая, а порой даже и не одна, и смысла в этом бесконечном взаимном убийстве нет никакого, а, с другой стороны, если не отвечать жестоко на теракты, то арабы будут лишь еще больше усиливать свой натиск, убивать еще больше евреев, взрывать еще больше самолетов. И все это верно, и все это очень-очень правильно, но найти выход из этого тупика они не могут и продолжают эту одновременно героическую и бессмысленную операцию

Герои фильма слишком много говорят и слишком много думают, наверное, поэтому каждая их операция проходит не совсем по плану, а то и совсем не по плану. Им все время мешают обычные, вполне жизненные обстоятельства: то они слишком долго колеблются прежде чем выстрелить в жертву, то взрывник ошибется, то какие-то подвыпившие граждане на улице мешают учинить убийство. Но команда по уничтожению упорно преодолевает все трудности и случайности, стремясь к выполнению своей цели; порой это даже чем-то напоминает героический производственный роман: “все обстоятельства против нас, но мы выполним задание партии и правительства!!”. Спилберг превратил своих героев из бесстрашных джеймс бондов в людей, которые делают свою работу наперекор всему, даже наперекор собственному отвращению по отношению к этой работе. Надо сказать, что такое изображение главных героев придает картине немало реализма, потому как любой зритель зрелого возраста может вспомнить, как ему приходилось делать что-нибудь такое, что он совершенно не хотел делать, но что сделать было надо. Вообще, фильм на удивление взрослый, в нем нет обычного пафоса, приключенческого духа и абсолютной пробивной самоуверенности персонажей, характерной для фильмов о борьбе с террористами, может, поэтому он и не стал популярным.

Если же говорить о представителях противоположной стороны, то они выглядят отнюдь не карикатурными усатыми террористами а-ля Саддам Хусейн, а обычными, живыми людьми, у которых отняли их землю и которые готовы теперь мстить любыми способами. Иными словами, арабы точно так же как и их противники считают, что их деятельность, это то, чем надо заниматься, невзирая ни на что. В спилберговской трактовке арбо-израильский конфликт – это не геополитическое и не стратегическое противостояние, не эпический конфликт добра и зла, это – обычные люди, которые считают, что их сторона права, а потому имеет право прибегать к каким угодно средствам, чтобы уничтожить врага. Конфликт людей, которые просто делают то, что считают правильным делать, пусть это им и не нравится.

То есть это конфликт двух истин, а потому единственный способ его разрешения – это полное уничтожение одной из сторон. Спилберг не видит никакой возможности для компромисса, никакой возможности для примирения, и еще – Спилберг не хочет поддерживать ни одну из сторон конфликта. Он – сторонний наблюдатель, поражающийся тому, как во второй половине 20-го века, в то время, которое должно было стать торжеством разума, гуманизма и общечеловеческих ценностей, два родственных народа с лютой жестокостью предаются взаимоистреблению, как люди в этой войне теряют человеческий облик и все больше становятся похожи на своих противников.

Спилбергу в этом фильме удалось очень точно отразить главный парадокс существования Израиля. Страна, живущая по современным европейским нормам, вынуждена вести со своими соседями войну по правилам доиндустриального общества – с убийствами в ответ на убийства, с бомбардировками лагерей беженцев и мирных поселений, со строительством “великой еврейской стены”. Причем это трагическое противоречие было заложено еще в самом начале, когда Израиль только организовывался, когда жителей Палестины сгоняли с земель, на которых они жили сотни лет (об этом, кстати, вспоминает один из участников группы во время очередного спора), и это противоречие преследует Израиль все время его существования. И, опять же, Спилберг лишь констатирует существование этого противоречия, но не предлагает никаких мер по его преодолению, хотя, с другой стороны, а что тут можно предложить?

Что касается технической стороны фильма, то сделан он очень качественно, тщательно стилизован под 70-е годы, как в декорациях, так и в манере съемки. Спилберг очень грамотно нагоняет саспенс, реалистично снимает сцены боев – как только начинается перестрелка, то совершенно невозможно понять, кто в кого стреляет, где друзья, а где враги (это, я так понимаю, тоже черта в портрете “единства и борьбы противоположностей”). Все-таки великий режиссер всегда остается великим, даже если работает в не слишком привычном для себя жанре. Тяжело рассказывать о давней войне, в которой обе стороны проявили себя не с лучшей стороны, практически невозможно вывести какую-либо мораль из такой истории, да и к пафосу тут прибегать не имеет смысла. Но мне все же кажется, что Спилберг с поставленной задачей справился.